поле, снежное поле. снег белый/белый, светит яркое солнце
из-за сугроба выскакивает куча ребятни на лыжах и с собаками. смеются, бегут наперегонки
все псы крупных пород, кажутся мне огромными, немного боязно
но они ластятся ко мнк, лижут руки

***

коридор моего этажа. моей пятиэтажки, в которой я прожила 24 года
там стоит пианино, за ним преподаватель музыки в строгом черном костюме и с гулькой на голове. сухонькая такая, невысокая женщина. но игра на инструменте делает ее прекрасной
это репитиция, очередь из детей, и Влад в очереди стоит
нужно напеть мелодию, но я стесняюсь своего голоса. и боюсь сфальшивить
стучусь в кв. 71. там живет та, чей голос потрясающ. она выходит, смущенно улыбается. высокая блондинка, не худышка. садится на стул спиной ко мне. грустно улыбаюсь, хочется смотреть в ее голубые глаза
мы говорим о конкурсе.
я рассказываю, что для нас это, как традиция такая, хорошее мероприятие. и пусть мы ничего не выигрываем, это пустяк, нам нравится этот "ритуал".
вижу сына, он в строгом сером костюме.. такой взрослый, серьезный. ему нравятся костюмы

***

улица города
серый асфальт, серые стены домов. металический забор разделяет ее вдоль.
навстречу мне идут дети. в ярких куртках
слышу шум, мне тревожно. я знаю, что пора убираться прочь, пора бежать, кричу об этом детям. это революция. эти люди не видят, в кого стреляют..
выстрел.. желтая ткань окрашивается в алый цвет. стою, как вкопанная. я ничем уже не помогу
за забором шум трактора.. или, скорее, бульдозера.
кричу, оставшейся в живых девочке, чтобы она убегала, но она не слышит меня. идет, глядя себе под ноги.. не успеваю подбежать и оттолкнуть. ковшом ее сбивает с ног. она падает. по лицу текут струйки крови
я в оцепенении.. но кричу. кричу.. прижимаю ее к себе. и кричу